Каждую третью пятницу месяца представители высшего общества города собирались в доме мистера Хендерсона, чтобы провести время в приятной компании и обменяться новостями. Ну а если быть честным до конца, то выпить халявного вискаря, резаться в карты до рассвета и, конечно же, посплетничать. Наверняка в кулуарах особняка происходили и другие активности, но Серафим всегда покидал обитель местного мецената чуть за полночь. Спать лучше в своей постели, да и предаваться греху следует без лишних глаз. Семейство Килрой и так уже имеет репутацию неприкасаемых.
Он пил в меру, улыбался и много слушал, если и говорил, то чаще на около рабочие темы. Слушал про любовниц, проблемы с производством и исследование новых земель, чтобы потом пересказать деду.
— Друзей держи близко, а врагов ещё ближе, Фимка, — вещал дед и хитро подмигивал.
Да уж, как раз с друзьями всегда была напряжёнка. Золотой мальчик скучал в детстве, скучал в юности, получше стало, когда открыл прелести плотских утех, но и они не дали чувства удовлетворения. Он часто задавался вопросом, нужен ли ему вообще кто-нибудь, если в целом не испытывает нужды?
— У тебя не сердце, а камень! Или лёд! Бесчувственная глыба льда! — кричал Пьер, юный мальчик, с которым он забавлялся месяц тому назад.
Было ли у Серафима сердце? Может изобретатель-дед поставил туда вечно-движущийся механизм, и оттого все происходящее вокруг казалось ему каким-то мелочным и обыденным?
Он глотнул виски, кубики льда ударились о стеклянные бока пузатого стакана. Пустой трёп звучал будто бы на фоне, Килрой отрепетировано улыбался, ждал, пока появится что-то интересное в обсуждении. Он в миллионный раз высказался за телесные модификации, за новации и развитие механических протезов, но старое общество отнюдь не всегда открыто прогрессу. Новые открытия ведь могут принести не только пользу, но и вред. Однако, если не рисковать, то чего они вообще добьются в этом парящем городишке?
Из омута мыслей его вырвали наглым образом и словно поставили на ноги перед высоким брюнетом, констатировав, что он и есть Серафим Килрой.
— Он самый, — ухмыльнулся Фим и покачал бокалом так, что кубики льда пустились по кругу, гремя краями о стекло. — Вы не представились, как ваше имя, господин…?
Незнакомец был выше сантиметров так на пять. Сам Серафим считался высоким по меркам Парограда и редко когда мог встретить кого-то выше себя. Чёрные как смоль волосы спадали на плечи, струились по искусному камзолу. Он был бледен, отчего изобретатель подумал, что может имеет дело с вампиром, но клыков так и не углядел. Тембр голоса размеренный, низкий, чуть тянущий гласные. Из всего, казалось бы, безмятежного образа выделялись лишь глаза: внимательные, горящие, очень цепкие. Серафим буквально чувствовал, как они ввинчиваются в синеву его глаз. Мужчина смотрел на него почти не отрываясь, отчего ему, наследнику рода Килроев, становилось неуютно, да и все в их небольшом кружке ощущали эту давящую силу. Мужчина был старше, чуть больше тридцати, но вёл себя так, будто прожил уже несколько жизней и на всё имеет собственное мнение. Бедный мистер Хендерсон чуть не задохнулся, когда тот моментально принял сторону Серафима, абсолютно не вникая в детали и не зная аргументов.
Сам Серафим вглядывался в него и пытался понять, откуда же он взялся? Он не видел его на прежних встречах, даже мельком не встречал на городских улочках, иначе запомнил бы. Чей-то знакомый? Или протеже?
— Мне безусловно льстит ваше благоволение, однако, не припомню, чтобы мы раньше встречались. Может, вы расскажете о себе подробнее? Чтобы я и достопочтенные джентльмены понимали, кто озарил сегодняшний вечер своим присутствием?

Отредактировано Серафим (24-10-2023 00:22:51)

Подпись автора

«Какое чертовски странное имя, особенно для наших краёв» — думал Серафим, пока в голове заведённым волчком крутилось имечко с восточной примесью, а глаза откровенно рассматривали и прямо-таки изучали незнакомца. В детстве мать частенько делала мягкие замечания, что неприлично так пялиться на людей, но привычка — вторая натура. Обычно под натиском Килроя пасовали, отводили взгляд или вовсе предпочитали отойти в сторону. Хастур был явно из другого теста, и это раздражало. Смотрит насмешливо, чуть иронично, так, что Фим будто между строк видит тайное послание.
Что-то с ним, этим коллекционером редкостей, было не так. Но что именно? Серафим старался не торопиться, слишком мало вводных данных, стоило поспрашивать у здешней публики, почитать «Хронос Механикус», они любители подлить масла в огонь, наверняка раскопали что-нибудь о таком   необычном во всех смыслах джентльмене.
Серафим уже думал покинуть узкий кружок и выйти на балкон, подышать ночным воздухом, как Хастур вновь подцепил его на крючок. Сыграть? На робоптаху? Вот, наглец… Можно было бы отказаться, сослаться на неотложные дела, да только тёмные глаза демонически блестели, бросали вызов, смотрели насмешливо и повелительно. И это бесило!
Совладав с лицом, чтобы не выдать смесь удивления и раздражения, Серафим выгнул густую бровь пшеничного цвета и, наигранно осмотрев мужчину, произнес:
— Не вопрос. Если с меня робоптаха, то что вы можете предложить, господин Хастур? Нечто эквивалентное, вы же понимаете, что пташка являет собой тонкую и искусную работу. Мои услуги стоят дорого. Так что, чем вы можете похвастаться?

Отредактировано Серафим (25-10-2023 13:01:34)

Подпись автора

Игры в бридж — это обязательная наука всякого уважающего себя дипломата и аристократа. Отказаться не представлялось возможным, особенно когда мистер Хендерсон буквально пришёл в экстаз от шанса заполучить какой-то сервиз и, вцепившись в локоть Серафима, бесцеремонно потащил его к игровому столу.
«Кукловод» — думал Фим, краем глаза наблюдая, как Хастур затягивает окружающих в свою театральную постановку. Как умело обращается с каждым, будто насквозь их видит, в том числе самого Серафима. Неприятный осадок от этой мягкой силы царапал нутро. Фим улыбался и старался выглядеть безмятежно, но держал ухо востро: в любой непонятной ситуации стоило покинуть джентльменов, дабы господин Хастур переключил своё внимание на кого-то другого.
Как бы Килрой ни отмалчивался, ни смотрел в сторону, раз за разом мужчина привлекал его внимание, буквально вынуждал взаимодействовать, не давая анализировать происходящее. Еще и карты трефовые как назло кончились, пришлось класть козыри. Хастур занял позицию Севера, Фиму достался Запад, вистовать против него получалось с трудом, будто на плече нового знакомого примостился Ангел Удачи.
Мистер Хендерсон приуныл, Серафим понимал, что они безбожно проигрывают: разыгрывающая пара практически выполнила заказ на большой шлем в трефах, пока Запад и Юг мялись с несчастными пиками.
— Эх, не судьба, — горестно пробормотал хозяин дома и упал духом.
Он рассчитывал на то, что Серафим их вытянет, но фарт сегодня оказался на северной стороне. Хастур улыбался уголками губ, в чёрных глазах виднелось пламя триумфа. Будучи джентльменом, Килрой не смел отказать.
— Вы выиграли, — констатировал он ровным тоном, обращаясь к Северу. — Как изволите получить свой выигрыш?

Отредактировано Серафим (25-10-2023 23:54:16)

Подпись автора

Конечно же, свободное время было. Серафим мог бы солгать или приукрасить, сказав, что на этой неделе вал заказов, да и разработки новых изобретений никто не отменял, над которыми он обычно корпел днями и ночами в поте лица. Но смысл? От Хастура исходило чёткое намерение, прямое и непоколебимое. Как бы Фим ни пытался, очевидно, что новый знакомый так просто с него не слезет. Безусловно робоптахи пользовались популярностью, любой более менее состоятельный человек желал иметь хотя бы одну механическую птицу-почтальона. Но в ракурсе Хастура в это верилось слабо. Вопрос, который не давал покоя: Хастур — это имя или фамилия? Стоило бы спросить...
Все эти два дня до встречи так или иначе мысли Серафима обращались к коллекционеру редкостей. На его одежде остался парфюм с нотками уда и чёрного перца, интересно, когда он успел отметить Серафима этим запахом? Вроде не прижимался и в тесных пространствах они не стояли вдвоём…Может, когда они сидели рядом, пока дива Анабель исполняла старинный романсы под аккомпанемент рояля.
Хастур вызывал интерес, Серафим признавал этот факт. Других можно водить за нос, но себя-то зачем? Давно уже стоило признать, что ярких мужчин попросту невозможно игнорировать. Особенно в их небольшом городишке, где на любого состоятельного джентльмена приходится десять прекрасных кандидаток в жёны. С такой толпой Серафиму просто невозможно тягаться, посему лучше гнать из головы подобные мысли и заниматься полезными делами. Его удел — юные мальчики подобные Пьеру. С ними просто и понятно, по-животному хорошо. И главное — без обязательств.
Стук в дверь. Фим глянул на часы: ровно два часа пополудни. Пунктуальность нынче ценится дорого. Он неторопливо встал с дивана, где читал дамский романчик, пихнул его под подушки и в несколько шагов оказался у двери. Только взявшись за ручку, он почувствовал знакомый аромат, сомнений не осталось.
— Доброго дня, господин Хастур, — поприветствовал он гостя сразу же, как только отворил дверь. — Думал, вы забудете о договорённости и не придёте сегодня.

Подпись автора

— Надеялся, — не стал лукавить Серафим.
Он приближался словно хищник. Медленно, растягивая секунды, будто смакуя их. Только когда Хастур приблизился, Фим увидел, что чернота залила его зрачки полностью. Это походило на одержимость духами или же демонами, по спине пробежал холодок. Слишком близко. Настолько, что чувствуешь себя как на ладони. Казалось бы, пять сантиметров в росте не такая уж и большая разница, однако Хастур нависал так, будто был намного выше, отчего Серафим чувствовал себя уязвимо. Давно забытое ощущение. На кончиках пальцев ощущалась наэлектризованность пространства вокруг, буквально давя на парагонца. Он скрестил руки на груди и по-мальчишески усмехнулся, пытаясь разрядить обстановку.
— Да, конечно, пройдёмте в мастерскую, — ответил Серафим, жестом указывая направление.
Мастерская расположилась на мансарде, которую они с дедом умело оборудовали и обставили. Стены отделаны вагонкой, широкие окна через которые в дневное время щедро льётся солнечный свет и, конечно же, творческий беспорядок! Всевозможные инструменты, детали, чертежи обитали на двух рабочих столах, в шкафах и открытых стеллажах. Только хозяин мог легко ориентироваться в таком хаосе. На отдельном поручне восседали робоптахи, готовые отправиться к своим хозяевам. Рядом стоящий стеллаж был уставлен подписанными изобретениями и частными заказами. Здесь Серафим соблюдал чёткий порядок и учёт. Он подошёл к поручню и снял свою личную робоптаху, после чего поднёс её к гостю и принялся объяснять принцип работы, открыл дверцу на брюшке и показал куда класть письма или посылки. Презентация заняла не больше пяти минут.
— Вас устраивает? Готов выслушать пожелания касательно дизайна и на следующей неделе сможете её забрать, — проговорил он, вновь возвращая своё внимание гостю.

Отредактировано Серафим (28-10-2023 17:20:25)

Подпись автора

Удивляла ли откровенность визитёра? Или скорее наглость? Серафим положил птаху на ближайшую устойчивую поверхность и повернулся к Хастуру. Правая бровь чуть изогнулась, ей вторил уголок губ. Такая откровенность должна быть вознаграждена, однако Серафим на несколько мгновений потерял дар речи. Он и сам частенько ставил людей в неловкое положение своей прямотой, но не ожидал оказаться по ту сторону баррикад.
Нравился ли ему Хастур? Вполне. Но что-то беспокоило. тот порыв и признание с его стороны должны были иметь какие-то предпосылки. Или же, лишь увидев наследника семьи Килрой, Хастур потерял голову и теперь готов прыгнуть в омут с головой? Что за блажь!

Подпись автора

Подпись автора